Общенациональная социал-демократическая партия (ОСДП) в честной борьбе за депутатские мандаты Мажилиса 8-го созыва завоевала статус парламентской партии. При этом новый игрок весьма ярок и заметен на поле представительной власти. «Ведомости Казахстана» попросили Асхата Рахимжанова, председателя ОСДП, ответить на ряд актуальных вопросов общественно-политической проблематики, и он, не откладывая в долгий ящик согласился.
АКТУАЛЬНЫЕ ЗАПРОСЫ
— Асхат Нурмагамбетович, разрешите поздравить Вас с прошедшим Новым годом! Незадолго до новогодних праздников, Фракция ОСДП сделала депутатский запрос по проблеме обеспечения детских садов и начальных классов школ бесплатным питанием. Расскажите об этом подробнее.
— Спасибо за поздравления. Запрос родился из того, что к нам обратились родители одного из столичных государственных детских садов. Они говорили, что там есть противозаконные действия по увольнению одной воспитательницы. А второе требование у них было – скудный рацион.
Потом уже выяснилось, что у детского сада имеется задолженность. В процессе работы узнали, что это вытекает из-за неполной комплектации в группах. В одной группе должно быть 18-20 человек, а на самом деле – шесть. Детский сад не только не может организовать у себя качественное питание, но и нанять того же дворника, сантехника, плотника. Вот из этого у нас и родился запрос.
Я разговаривал с руководителем столичного Управления образования, он говорит, что в Астане возбуждено 3 уголовных дела по подобным фактам. Естественно, возник запрос. Ну и когда просматриваешь СМИ, то периодически всплывает информация о разных коррупционных схемах.
К сожалению, те комиссии, общественные советы, которые занимаются качеством питания детей – они вообще результата не дают. Почему? – Потому что директора говорят: «Завтра будет проверка столовой. Приходите». Ну зачем нам приходить, когда все заранее и специально организовано? Внезапные такие проверки не получаются. Во-первых, это средства родителей (многие оплачивают), во-вторых, бюджетные средства. Оплата формируется по модели 30 на 70, где 30 % оплачивают родители и 70 % государственное финансирование. Куда уходят деньги – не понятно.
Разумеется, встает вопрос здоровья детей, ведь они находятся в детском саду весь день. Ясно, что у них должно быть полноценное питание, а не от случая к случаю со скудным рационом. Поэтому родилось предложение создать Республиканскую комиссию на постоянной основе, куда привлечь родительскую общественность, политические партии, потому что они обладают разветвленной структурой, имеются филиалы во всех областях. Просто пришли и проверили без уведомления, попросили договоры, посмотрели, что за фирмы обеспечивают питанием дошкольные учреждения.
Когда я обратился, родители из другого садика посмотрели видео и написали, что у них в питании предусмотрены апельсины, мандарины, груши, мясо, рыба, но дети этого ни разу не видели, даже ни одного яблока. А в договоре это все прописано.
—А как связаны коррупция и подушевое финансирование?
— Я говорил о том, что если группа не укомплектована, то многих вещей просто не будет. 70 %, которые выделяет государство – отсюда идет воровство. Даже если это частный садик, тоже бывают проблемы. Я знаю одну семью, которая занимается поставкой продуктов именно для детских садов (государственных и частных). Так вот эта семья уже покупает себе вторую недвижимость. Я не буду называть фамилии, но поставщики живут хорошо. Директор и поставщик уже общаются друг с другом, договариваются о суммах, а потом директор отдает распоряжение бухгалтеру, та оплачивает и уже поставщик часть полученных денег переводит директору.
— Как вы сами думаете, привлечет ли внимание министерств и ведомств идея создания Республиканской комиссии, которая может внезапно нагрянуть с проверкой?
— Я думаю с первого раза все не будет так гладко. Нам будут говорить, что у нас имеются общественные советы, попечительские советы в школах, родительские комитеты, бракеражные комиссии – вот они этим занимаются. Конечно, они есть, но ведь это при их работе такие жалобы поступают. Естественно, мы будем дальше преодолевать это сопротивление. Посмотрим какой ответ дадут вначале.
В ФАРВАТЕРЕ ПРЕДВЫБОРНОЙ ПРОГРАММЫ
—Асхат Нурмагамбетович, в марте 2024-го будет годовщина избрания Мажилиса Парламента нынешнего состава. За минувший дебютный год в Парламенте фракция ОСДП какое количество запросов сделала и по каким тематикам?
— Мы озвучили 24 депутатских запроса. Есть еще отдельные обращения граждан, которые просят разобраться в конкретной проблеме. Поэтому если собрать вместе, то порядка сорока запросов устно и на бумаге. Темы разные. В первую очередь мы берем то, чем занимались в ходе предвыборной кампании: проблемы сельчан (социальное обеспечение, пайщики), по экологии много вопросов, по инвалидности, по ОСМС, профессиональной армии. Довольно много резонансных вещей было, которые будоражат общество.
Некоторые вопросы благодаря депутатским запросам сразу на 100 % не решаются. Однако по мере ответов на них из госорганов появляется дополнительная информация, по тем же самым пайщикам, ОСМС – как работают эти системы.
Напрямую те требования, о которых мы говорили, например, провести ревизию банков на предмет незаконно заложенных паевых земель (прав землепользования) – ответа не было, ревизию не провели. Просто Генпрокуратура отписалась, что у нас возбуждено столько-то дел, 800 с лишним тысяч гектар паевых земель находится в мониторинге.
—Редакция «Ведомости Казахстана» тоже регулярно делает запросы в государственные органы и получает «отписки», хотя лет десять назад можно было получить развернутый официальный ответ. Почему такое происходит?
— Сложно объяснить происходящее, ведь госаппарат у нас достаточно широкий и собрать нужную информацию не представляет труда. Видимо, госорганы не хотят быть наказанными каким-то образом и выглядеть в плохом свете, что они какой-то вопрос где-то проморгали. Но я думаю в любом случае то, что есть, они должны показывать.
Показывать правду. Пусть она будет плохая, горькая, зато правда. Для нас станет понятно в каком направлении двигаться, какие поправки вносить в законопроекты. Так мы будем понимать реальность нашей жизни.
А так депутатские запросы больше помогают акцентировать внимание на определенных проблемах. И госорганы не могут просто закрыть глаза и ничего не делать, они должны давать реакцию и становятся вовлеченными в процесс обсуждения. В рабочих группах, на круглых столах решаются эти вопросы и определенный консенсус формируется.
— Можно подробнее по социально-медицинскому страхованию? Как предприниматели могут воспользоваться теми средствами, которые они обязаны отчислять?
— Есть государственный объем бесплатной медицинской помощи. Они предусмотрены на посещения терапевта, получение лекарств, если вы хронически больны. Имеется обязательное социально-медицинское страхование – посещение узкопрофильных специалистов, на специальные анализы. Но в целом система не работает.
Во-первых, мы не видим доступности этой медицины. Человек пришел, записался. Ладно, к терапевту он попадет, но ему нужно к невропатологу. Там очередь, нужно ждать месяц. А какой толк через такой срок? Что угодно может произойти. Ведь не для этого оплачиваются средства в фонд ОСМС.
Мы все рассматриваем фонд как кормушку – делаются приписки. В открытых источниках приводится статистика, что за последний год было 85000 приписок по оказанию услуг в рамках системы ОСМС. Это говорит о том, что фонд и его руководство неэффективно расходуют средства, они даже не знают на какие цели их направлять.
При этом медицина не развивается. То, что в регионах творится – тоже большой вопрос. К примеру, есть такие кабинеты ПМПК (психолого-медико-педагогические комиссии). Детям с особенностями (инвалидам) чтобы пойти в школу нужно пройти такой кабинет. В Астане это развито, а в регионах все сложно. Если брать сельские районы, то еще тяжелее.
Следующий момент: люди не могут получить лекарства. Получается в ноябре-декабре они заканчиваются и все, лекарства положены, но их нет.
Непонятно как составляется система медицинских тарифов на обслуживание. Система совершенно непрозрачная. Администраторы 1,7 трлн тенге в фонде, отдельно на медицину заложены деньги в бюджете. При этом средства воруются через приписки.
Вот в Актау женщину осудили – 17 млн тенге из этой системы украла, в конце минувшего года еще 2 млрд тенге израсходовали непонятно куда. Такие большие суммы неизвестно как тратятся, а денег не хватает и их дают из бюджета. Вообще вся система провальная – учета нет, контроля нет. Как она работает – для меня загадка.
-Такая же построенная на страховании система есть в США. Ее много критикуют, но она работает. У нас же имеется часть бесплатной медицины, где длинные очереди, и платная за свой счет, если хочешь быстро.
— У нас люди не могут вовремя пойти в поликлинику, когда им нужно и вынуждены обращаться в частную. При этом они платят этот ОСМС, и еще работодатель платит 3 % (работник 2 %).
— В Астане если есть деньги, то можно вызвать частного врача на дом, и специалист придет день в день. Но в основном это в «серой зоне» – без чека. Вот если бы эти услуги можно было как-нибудь объединить с ОСМС в рамках государственно-частного партнерства.
— Давайте хотя бы 50 % возвращать, когда человек лечится у частников. Нет, нельзя. И нас еще обвиняют, что мы не по социал-демократически мыслим. Почему же? Это как раз социал-демократический подход.
ЗАКОНЫ И РЕФОРМЫ
—Асхат Нурмагамбетович, какие от ОСДП были предложения в бюджет 2024 года?
— Если в целом, то мы поддержали этот бюджет, потому что там почти 40 % идет на социалку. Мы видим потребность населения в увеличении социальной поддержки государства для него. Минимальная заработная плата поднимется, минимальная пенсия, прожиточный минимум – мы должны это приветствовать. А вот как это исполнится – нужно следить. Это важнее, чем внесение каких-либо поправок.
— Давайте поговорим о профессиональной армии.
— До того момента, когда мы этот вопрос поднимали, всем виделось, что контрактная армия – это хорошо. Но я сейчас в Комитете по международным делам, обороне и безопасности, и честно скажу: у меня взгляды поменялись.
У нас семинары проходили в рамках Министерства обороны (под грифом «секретно», поэтому всю информацию сказать не могу). Но я буду рекомендовать Политсовету ОСДП внести соответствующие изменения в программу партии, потому что подходы к армии надо пересматривать. Профессионалы пусть будут, но и «срочники» нужны. Должен быть какой-то смешанный тип, но усиливать срочников необходимо.
Принимается закон «О воинском резерве» (о резервистах), закон «О территориальной обороне» (уже приняли). Эти вещи подразумевают, что у человека есть постоянное место работы, но он подходит для службы и может стать военным резервистом. В случае чего он быстро мобилизуется и используется как военнослужащий, за что тоже получает минимальную заработную плату. Я капитально уверен, что численность срочников нужно увеличивать и каким-то образом переделывать всю «оборонку».
Раньше мы выступали за профессиональную армию. Потому что думали: Казахстан не находится в каких-то региональных конфликтах и зачем нам большая армия? Сейчас я так не думаю. Хоть какая-то, но она должна быть.
— Какое отношение вашей партии к возврату незаконно приобретенных и вывезенных активов, который по инициативе главы государства постепенно претворяется в жизнь?
— На первой сессии мы как депутаты все эти вещи в срочном порядке принимали. Нужно понимать, что эти средства по мере возвращения будут тратиться на очень хорошие нужды: образование, выплату детям определенных пособий, здравоохранение. Поэтому мы естественно выступили за этот закон.
Если говорить о коррупции, то это большой и серьезный вопрос. Для меня был шок, когда Наталья Годунова, председатель Высшей Аудиторской палаты, делала отчет об исполнении бюджета правительством и с трибуны Мажилиса сказала, что «откаты» входят в себестоимость работ и услуг.
Естественно, мы голосовали против принятия отчета правительства, потому что есть такие факты. Депутаты других партий проголосовали «за».
На данный момент нашей юридической службой прорабатываются некоторые поправки, касающиеся госслужбы в части сокращения коррупционных рисков, а в идеале – недопустимости коррупции. Но мы еще объявим об этом.
— Какое у вас видение по реформированию аграрного сектора?
— К этому вопросу нужно подходить не только с позиции того, как работает сельское хозяйство. Нужно понимать, что село – это порядка 38 % населения Казахстана. Большая часть многодетных и других социально уязвимых слоев находится в сельской местности. Проблемы инфраструктуры, образования, рабочих мест, закредитованности – это все про село.
К сожалению, принятие концепции фермерского сельского хозяйства в начале «нулевых» годов привело к тому, что субъекты АПК укрупнились. При этом в структуре сельхозпроизводства доля латифундий составляет не более 30 %. Потом идут мелкие и средние хозяйства, а затем ЛПХ (личные подсобные хозяйства).
Сейчас рассматривается законопроект по пастбищам. Мы «рубимся», но некоторые предлагаемые нормы опять приведут к укрупнению субъектов, которые занимаются выпасом скота. Здесь надо пересматривать возможности развития кооперации и ЛПХ, систему субсидирования.
Помните, мы поднимали вопрос введения ЧС в северных областях в связи с дождями? Скосили урожай, но не убрали, и зерна начали прорастать в землю. Выделили 150 млрд тенге – кто-то получил, кто-то не получил. Если точнее, то крупные получили, а мелкие не получили ничего. По крайней мере из тех, кто к нам обращался, ни один не получил. Как это происходит? Нужно проследить, насколько справедлива схема государственного субсидирования.
Нам нравится, что один из пунктов нашей программы – выборность акимов – был введен. Сначала выборы сельских акимов, потом районных, сейчас районных городов. Местная исполнительная власть уже будет привязана к земле и к тому месту, где она работает. В сельской местности нужно проводить в первую очередь реформы, направленные на социальное благополучие граждан.
Одновременно все делать нужно: провести воду, сделать дороги. В некоторых селах, в которых мы были, люди зимой сидят без хлеба, потому что машины к ним проехать не могут. Если кто-то решит запрячь лошадь и привезти в буран на санях хлеб, тогда уже они с хлебом сидят. Это XXI век. Потом их закредитованность, невыплата дивидендов по паям. Есть семьи, которые деньги не видят – они все уходят за долги перед сельским магазином.
Очень часто ТОО-шки, куда крестьяне входят со своими земельными паями, пользуются их безграмотностью. В какой-то момент попросят их расписаться на пустых бланках, а потом проведут бумаги так, что люди остаются и без паев, и без дивидендов. С этим нужно серьезно разбираться. Ну и инвестировать в сельское хозяйство нужно побольше.
Наш коллега предложил, чтобы были общедоступные сведения (с указанием ФИО, юридическое лицо, место проживания) по тем, кто имеет земли по кадастру. От идеи отказались, поскольку это будто бы противоречит концепции национальной безопасности.
Какая здесь безопасность? Просто хотят скрыть. А мы выступаем «за». Потому что когда выезжаем в какое-нибудь село, то не можем найти концы. Проблемы при этом во всех областях и районах одинаковые, как под копирку.
Получается странная ситуация. Адвокаты и нотариусы, если зарегистрированы в специальной базе, то могут узнать кому принадлежит та или иная земля, а депутаты нет. Что уж говорить про простых сельчан?
ГЛОТОК СВЕЖЕГО ВОЗДУХА
— Асхат Нурмагамбетович, вы оставались в партии ОСДП, когда ее политические перспективы были очень туманные. Что вселяло в вас надежду?
— Наверное, пандемия и Кантар стали триггерами ускорения демократизации. Во время президентских выборов в 2022 году и парламентских в 2023-м удивил доступ к информации. По принципу равенства стартовых возможностей свободно развешивали билборды, даже с проведением митингов проблем не было.
Плюс во время Республиканского референдума по изменениям в Конституцию мы увидели несколько внесенных наших пунктов, пусть и видоизмененных (отмена частной собственности на земли сельскохозяйственного назначения, введение смешанной системы выборов депутатов парламента). Тогда уже мы начали понимать, что изменения пойдут быстрее.
Сейчас видно, что президент не отдает предпочтения ни одной политической партии. Внутри парламента есть полемика, в рабочих группах идут споры, плюрализм ощущается. Плюс самовыдвиженцы в Мажилис зашли, у них своя повестка. Если хорошо, то мы поддержим, если плохо, то свою позицию обоснуем. Ситуация сейчас другая и я вижу это. Чаще стали приглашать средства массовой информации.
— А что сегодня тормозит назревшие реформы?
— Я думаю, что это проблема «глубинного государства» – чиновники среднего звена. Мне кажется, там торможение идет. Введение той же цифровизации будет ломать систему «откатов» и коррупции, то есть бить по ним, поэтому они сопротивляются. У директора департамента какого-нибудь министерства зарплата 500-600 тысяч, откуда у него квартиры, виллы, бизнесы на миллиарды тенге?
—Может есть смысл основательно сократить госслужбу, хотя бы процентов на пятьдесят?
— Здесь есть несколько моментов. Первое – дублирование функций. Нам нужно провести ревизию госорганов и квазигоссектора, чтобы разобраться с проблемой дублирования. Второе: те функции, которые государство может передать в рынок. Третий момент – сроки.
Для каждого уровня чиновников можно поставить предельное время пребывания в должности. К примеру, пять лет. Человек показал себя хорошо – идет на повышение, плохо – опускается на более низкую позицию. Мне кажется, хронологический фактор будет играть важную роль. Если ревизия покажет, что численность функционеров госслужбы нужно сократить, то это нужно делать.
— Спасибо за содержательное интервью
Беседовал Валерий САМАРЕЦ-СУРГАНОВ
Автор:
